Язык Алгол-68 Атмосфера свободного поиска, без давления извне, в которой создавались языки АПЛ и Си, отнюдь не типична для разработок большинства языков программирования. Чаще рождение нового языка сопровождалось горячими дебатами. В Европе с 60-х годов шли дискуссии вокруг спорных попыток усовершенствовать широко признанный язык программирования Алгол-60. В начале 1962 г. Международная федерация по обработке информации, ИФИП (IFIP, International Federation for Information Processing) сформировала новый комитет по Алголу. Его задача состояла, во-первых, в разработке подмножества языка, в котором бы отсутствовали редко используемые конструкции Алгола-60, а во-вторых, в создании более совершенного языка преемника. Хотя задача ставилась вполне определенная, обсуждение было длинным, шумным и бестолковым. В последствии К.А.Р. Хоар из Оксфордского университета, член комитета от Великобритании, поделился своей точкой зрения на шестилетнюю работу комитета. Поводом для откровений послужила лекция, которую Хоар прочел в 1980 г. при вручении ему Тьюринговской премии, высшей награды за вклад в области информатики, учрежденной Ассоциацией по компьютеризации. Хоар начал работу в комитете по Алголу, будучи многообещающим молодым программистом в небольшой фирме по производству компьютеров. «Я был рад представившейся мне возможности встретить и услышать мудрость многих оригинальных разработчиков языков, вспоминал он. - Но я был поражен до глубины души и даже обижен их обсуждениями. Очевидно, первоначально разработка Алгола-60 не проходила в том духе бесстрастного поиска истины, который я предполагал, основываясь на качестве языка». Комитет с горем пополам согласовал требуемое подмножество; настоящие проблемы возникли, когда члены комитета занялись вопросом о языке-преемнике. В 1965 г. Хоар и швейцарский участник Никлаус Вирт (Niklaus Wirth), преподававший в Стэнфордском университете США, предложили умеренно модифицированную версию, которая, по мнению Хоара, «объединяла лучшие свойства Алгола-60 и не содержала его изъянов». Эта версия, получившая название Алгол-W в честь Вирта (Wirth), была в конце концов опубликована и приобрела большую популярность в университетских городках. Но комитет ее отверг. Последовал ряд других предложений. По словам Хоара, каждое из них было «длинным и толстым документом, полным ошибок, исправляемых в последний момент. Все они описывали одинаково малопонятные, хотя и отличающиеся друг от друга языки». Мало кто из членов комитета воспринял критику Хоара «неясности, сложности и сверхамбициозности» вырабатываемого проекта. «По существу, - говорил Хоар, - члены комитета использовали постоянные задержки в его работе, чтобы втиснуть в будущий язык все более сложные конструкции, вместо того чтобы попытаться упростить его». «Наконец, в декабре 1968 г., - продолжает Хоар, - в состоянии глубокого уныния я присутствовал на собрании в Мюнхене, на котором готов был родиться наш переношенный монстр, получивший имя Алгол-68». Хоар, Вирт и другие известные ученые высказывались против нового языка. Они даже набросали небольшой доклад (позднее запрещенный руководством IFIP), где говорилось, что «как инструмент надежного создания сложных программ язык следует признать неудачным». Как и предсказывалось, Алгол-68 оказался слишком громоздким и в отличие от своего предшественника Алгола-60 не получил признания в Европе. Опытные программисты с трудом понимали даже документ, определяющий новый язык. В течение многих лет только Британский королевский комитет по связи и радиолокации действительно использовал компилятор с Алгола-68.